В эти дни, когда в церквях – огромных соборах и маленьких больничных храмах, старинных и недавно построенных – раздается ликующее возвещение «Христос Воскресе!», хочется поговорить о том, что оно может означать для всех нас – верующих и неверующих. Можно, конечно, отрицать сам факт Воскресения – но тогда мы окажемся в парадоксальной ситуации: в таком случае наибольшее влияние на человеческую цивилизацию оказало событие, которого никогда не происходило.
Потому что отрицать значение этого события для всей нашей истории невозможно – его так же невозможно выдернуть из истории, как из человека невозможно выдернуть скелет. Даже решительно неверующие люди, даже те, кто будет кривиться в ответ на «Христос Воскресе!», живут в мире, сформированном именно этим возвещением, более того – они сами, как люди, неизбежно сложились под его влиянием.
Даже воинствующий атеист может изгнать из себя христианство не больше, чем он мог бы изгнать из себя родной язык и культуру. Даже упреки и обвинения, которые бросают Церкви, опираются исключительно на этику, сформированную христианством.
Те ценности, которые мы привыкли считать уже само собой разумеющимися – достоинство человека независимо от его этнической принадлежности или социального статуса, милосердие к тем, кому не повезло в жизни, сострадание к слабому – все это коренится в картине мира, где каждый человек создан по образу Божию, и Бог призовет каждого из нас к ответу за то, как мы обращались со своими ближними. Вера в то, что люди равны – в том смысле, что другой человек обладает такой же ценностью, как и я сам и те, кого я признаю своими – плод именно христианства. Это представление глубоко контринтуитивно – чисто эмпирически бросается в глаза, что люди, а также сословные и этнические группы резко отличаются по своим возможностям и уровню развития. Заблуждение расистов было не в том, что они не следовали имеющимся данным – а как раз в том, что они им следовали.
Между английской и африканской деревней – и даже английской и ирландской – была бросающаяся в глаза разница. Чтобы принять, что туземец в набедренной повязке равен «цивилизованному человеку», нужна была именно вера в то, что тот и другой созданы по образу Божию. Как и для того, чтобы признать крестьянина равным аристократу. Даже сейчас, когда расизм или сословный снобизм повсюду подвергнуты заслуженному осуждению, некоторые люди – например, страдающие синдромом Дауна – считаются настолько менее ценными человеческими существами, что их успешное уничтожение еще в утробах матерей считается похвальным достижением.
Более того, в мире, в котором мы остаемся, когда исключаем из него Бога – где разум и совесть, как предполагается, появились на свет в качестве побочного продукта бесконечной эволюционной грызни за еду и самок – требования равенства, как и любые нравственные требования вообще, оказываются не более чем сотрясением воздуха. С какой стати один примат должен признавать за другим приматом – причем часто даже не из его стаи – какую бы то ни было ценность, не говоря уже о том, чтобы считать его равным себе? Вера в то, что люди обладают неотъемлемым достоинством и мы обязаны признавать его – «уважать их права», говоря современным языком – может сохраняться, по инерции, и там, где уже не верят в Бога. Но она, лишившись своих оснований, неизбежно выветривается, и пример великих идеологических диктатур ХХ века показывает, к чему это ведет.
Даже наука – от лица которой позитивисты XIX века и тоталитарные режимы ХХ века любили нападать на христианскую веру – может существовать только там, где люди верят в упорядоченность, разумность, логичность мира и способность человеческого разума эту логичность постигать. Само понятие законов природы – как отмечает К. С. Льюис – предполагает Законодателя. Неслучайно деятели великой научной революции, ученые мужи из наших школьных учебников физики и химии, были не просто людьми христианской культуры, но и глубокой личной веры. Цивилизация стоит на провозглашении ценностей – а эти ценности возможны только в картине мира, где человеческая жизнь имеет сверхъестественное измерение, мы являемся кем-то бесконечно большим, чем просто высшими приматами, и наша судьба бесконечно значительнее, чем просто умереть и быть съеденными червями.
Источник: https://yandex.ru